За последние 30 лет отношения между НАТО и РФ прошли большой путь со своими взлетами и падениями. Ретроспективный анализ российско-натовского взаимодействия, предпринятый в данной статье, может помочь лучше понять его нынешнее состояние и оценить перспективы развития. Автор показывает, что после краха биполярного мира, выхода Российской Федерации на международную арену в качестве суверенного государства Москва не исключала для себя возможности налаживания партнерских и даже союзнических отношений с Североатлантическим альянсом. И действительно, на протяжении 1990–2000-х годов Россия и НАТО сотрудничали в таких сферах, как борьба с пиратством и международным терроризмом, спасание на море и др. Однако надежды наладить партнерские отношения рухнули в результате продвижения альянса на восток, к российской границе. Это продвижение — в сочетании с твердой позицией официального Вашингтона и Брюсселя о неприемлемости членства России в НАТО — означало фактически полное исключение российской стороны из процесса принятия решений по вопросам европейской безопасности. При этом автор подчеркивает, что в силу целого комплекса причин в постбиполярном мире военно-политическая зависимость западноевропейского субрегиона от Вашингтона не только не уменьшилась, как рассчитывали многие, но, напротив, возросла, и это обстоятельство исключало для Москвы саму возможность играть на противоречиях США и их европейских союзников. Вступление в НАТО восточно- и южноевропейских «новобранцев» (многие из которых были настроены яро антироссийски) еще более ограничило возможности для такого маневрирования российской стороны. Альянс, таким образом, стал инструментом глобального доминирования США, с которым Москва категорически не могла согласиться. Автор заключает, что в этих условиях преодолеть военнополитические противоречия между Россией и НАТО будет непросто.

История изучения феномена региональных подсистем берет начало в 1950-х годах. Уже тогда ряд исследователей выступили с идеей о том, что модели, разработанные для объяснения логики развития биполярной системы, не в состоянии в полной мере адекватно отразить специфику региональных процессов. В этой связи возникла необходимость дополнить системный уровень исследований международных отношений еще одним — «подсистемным». В данной статье представлен сравнительный обзор существующих в зарубежной и отечественной научной литературе основных подходов к изучению и определению феномена региональных подсистем. Автор предпринимает попытку проследить эволюцию исследований концепции подсистем, определив их современное состояние и выделив основные спорные вопросы, касающиеся интерпретаций понятия «региональная подсистема» и строящихся на их основе теоретико-методологических подходов. В первой части статьи освещены различные определения феномена региональных подсистем, сформулированные западными исследователями в годы «холодной войны». Показано, что этот первоначальный этап становления исследований данной проблематики характеризовался крайней гетерогенностью, поляризованностью мнений и оценок. Предлагались самые разнообразные способы и критерии выделения подсистем, само словосочетание «региональные подсистемы» не приобрело устойчивого характера, выдвигались различные альтернативные подходы. В то же время все исследования данного периода так или иначе вращались вокруг одной центральной проблемы, связанной с поиском ответа на вопрос о характере взаимосвязи региональных подсистем с «доминирующей», биполярной. В этой связи вполне понятно, что с окончанием «холодной войны» перед исследователями феномена региональных подсистем не только встали новые задачи, но и открылись новые перспективы. Во второй части статьи представлен обзор взглядов современных зарубежных и российских ученых на проблематику региональных подсистем. Выделены ключевые сюжеты, по которым наблюдаются наибольшие расхождения среди экспертов и к которым прежде всего следует отнести: определение характера взаимодействия подсистемных акторов (сотрудничество vs конфликт), необходимость институционального оформления подсистемы, наличие ее ядра, представленного игроком-лидером. В заключение автор приходит к выводу, что, несмотря на отсутствие консенсуса среди ученых по этим вопросам, исследования региональных подсистем в целом прошли значительный путь от крайней гетерогенности, даже фрагментированности в том, что касается определения принципов, категорий и критериев выделения подсистем, к большему терминологическому единству при сохранении плюрализма подходов, мнений и оценок.

Многомиллиардные объемы помощи развитию, оказываемой международными донорами странам-реципиентам, обусловливают необходимость разработать механизмы оценки эффективности подобных проектов. Критерии оценки при этом существенно разнятся и зависят от целеполагания и интересов стран-доноров, продвигаемых посредством содействия международному развитию (СМР).

Данная статья посвящена анализу систем и методик мониторинга и оценки эффективности оказания международной помощи, используемых ведущими мировыми донорами. Показан переход от оценки эффективности помощи к более комплексному анализу эффективности развития в теории и практике СМР, а также к включению индикаторов дипломатической деятельности и безопасности в систему оценки помощи.

Особое внимание уделено иерархии целеполагания в системе СМР. На примере США показано несколько уровней целеполагания — от Стратегии национальной безопасности до планирования отдельных проектов и программ. Проанализированы возможности применения зарубежного опыта оценки проектов помощи в Российской Федерации.

Масштабная дестабилизация обстановки на Ближнем Востоке и в Северной Африке в начале 2010-х годов, сопровождавшаяся обострением угроз терроризма и неконтролируемой миграции, резко усилила озабоченность Европейского союза ситуацией в арабском мире. Следствием этого стала, в частности, заметная активизация политики ЕС в отношении Ирака, которому Брюссель оказал существенную поддержку в борьбе с «Исламским государством», предотвращении гуманитарного кризиса, стабилизации обстановки и постконфликтном восстановлении. Усилия Брюсселя на иракском направлении пока еще не становились объектом пристального внимания со стороны отечественных исследователей, традиционно сконцентрированных на изучении деятельности ЕС в странах Южного Средиземноморья.

Цель статьи — обозначить логику эволюции и специфику политики Европейского союза в отношении Ирака с 2014 г., а также их отражение в общеевропейских программах помощи этой стране. Статья состоит из трех крупных блоков: в первом изучена эволюция стратегических приоритетов ЕС в Ираке на протяжении 2014–2019 гг., второй посвящен наиболее значимым программам помощи, реализуемым Евросоюзом как по двусторонней, так и по многосторонней линии; в третьем блоке рассмотрена реакция ЕС на эскалацию напряженности в Ираке на рубеже 2019–2020 гг.

Сделан вывод, что повышение интереса Брюсселя к Ираку в последние годы обусловлено не только опасениями насчет превращения этой страны в источник трансграничных вызовов и угроз, но и убежденностью представителей Евросоюза в потенциальной способности Багдада стать краеугольным камнем новой архитектуры региональной безопасности.

Руководствуясь этими мотивами, ЕС в рассматриваемый период оказывал Ираку комплексную поддержку, которая включала как гуманитарную помощь, так и содействие развитию, нацеленное в первую очередь на устранение фундаментальных причин нестабильности и радикализации. Демонстрируя приверженность принципу взаимодействия не только с государственными структурами, но и с неправительственными группами, ЕС вместе с тем явно предпочитал направлять в Ирак средства через международные организации, а не напрямую. Возможности Брюсселя по оказанию влияния на Багдад — по сравнению с США и региональными акторами — остаются ограниченными, тем не менее ЕС воспринимается в Ираке как нейтральный игрок, что может облегчить достижение им поставленных целей. Однако с учетом таких факторов, как высокий уровень коррупции в Ираке, наличие у страны значительных собственных средств для восстановления, а также концентрация внимания Брюсселя на сирийской проблеме, вопрос о пределах вовлечения Евросоюза в иракские дела в текущих условиях остается открытым.

В 2010-е годы влияние Турецкой Республики на положение дел в арабском мире существенно возросло на фоне общей дестабилизации обстановки в регионе Ближнего и Среднего Востока и начала вооруженных конфликтов сразу в нескольких странах, входящих в зону особых интересов Анкары. Определенным водоразделом стало провозглашение «Исламского государства» («ИГ») на территории сопредельных с Турцией Сирии и Ирака. Если турецкая стратегия на сирийском направлении вызывала большой интерес у исследователей, то ее политика в отношении Ирака, где она также весьма активно применяла как военные, так и невоенные методы, оказалась незаслуженно обделена вниманием экспертного сообщества. Цель статьи — раскрыть логику оказания Турцией помощи Ираку в сдерживании и ликвидации последствий территориальной экспансии «ИГ». Статья разбита на две части. В первой рассмотрено военно-политическое взаимодействие Турецкой Республики с Ираком после 2014 г., во второй — специфика ее политики по оказанию соседней стране невоенной помощи. Сделан вывод о том, что турецкая силовая поддержка Багдада в борьбе с «ИГ» сопровождалась масштабным расширением присутствия ее воинских контингентов в сопредельном государстве и продолжением вооруженного конфликта с Рабочей партией Курдистана. Это в свою очередь вызывало обострение разногласий с политическим руководством Ирака. В гражданской сфере Турция делала акцент на гуманитарной составляющей, реализуя сравнительно небольшие проекты — преимущественно в ареале проживания иракских туркоманов. После провозглашения победы над «ИГ» Анкара не спешит наращивать объемы безвозмездной помощи, которые остаются в целом незначительными, а пытается создать условия для привлечения турецких компаний из развитого строительного сектора к восстановлению разрушенных объектов инфраструктуры в Ираке, в том числе с помощью механизма «связанных» кредитов. Таким образом, в условиях интернационализированного внутреннего конфликта и после его формального завершения Турция продемонстрировала желание поставить во главу угла свои национальные интересы, рассчитывая на то, что сочетание военных и невоенных методов поддержки позволит ей упрочить свои стратегические и экономические позиции в соседней стране. Однако очередной раунд дестабилизации обстановки в Ираке и вокруг него, начавшийся осенью 2019 г., создает для реализации иракской стратегии Анкары новые риски, требующие продолжения мониторинга динамики развития отношений между соседними государствами.

В данной статье автор продолжает исследование проблем, с которыми столкнулась Колумбия в борьбе за выход из внутреннего вооруженного конфликта, и роли США в этом процессе. К 2010 г. в противостоянии правительственных сил и вооруженных формирований произошел перелом, который открыл возможности для успешного завершения переговоров между правительством Колумбии и FARC и начала постконфликтного восстановления страны. В статье подробно освещен ход этих переговоров, обозначены ключевые спорные вопросы и выработанные меры по их решению, которые включали создание механизмов переходного правосудия, аграрную реформу, программы демобилизации и реинтеграции бывших комбатантов в мирную жизнь. Результаты переговоров легли в основу исторического мирного соглашения 26 сентября 2016 г. Однако вопреки ожиданиям оно не смогло поставить точку в истории внутреннего конфликта в Колумбии. Провал общенародного референдума, призванного утвердить мирное соглашение, не только отразил глубокий раскол в обществе, но и заставил правительство пойти на серьезные уступки противникам примирения с FARC. Автор констатирует нарастающую эрозию достигнутого с таким трудом компромисса в колумбийском обществе, которая сопровождается усилением правоконсервативного лагеря. В этом контексте особое значение приобретает позиция внешних спонсоров мирного урегулирования, прежде всего США. В статье проводится сравнительный анализ подходов к оказанию помощи Колумбии администраций Б. Обамы и Д. Трампа. Автор приходит к выводу, что, несмотря на существенные различия, конечной целью обеих администраций оставалось обеспечение национальной безопасности США. Это обстоятельство наглядно проявилось в том, что основной акцент во внешней помощи Колумбии со стороны Вашингтона делался на проблемах, связанных с борьбой с производством и распространением наркотиков, а задачам обеспечения мирного урегулирования и постконфликтного восстановления уделялось сравнительно меньше внимания. Оценивая в этой связи опыт Колумбии в преодолении внутреннего конфликта и роль в этом процессе США, автор заключает, что последовательная приоритизация вопросов безопасности имеет значительный организующий потенциал, но она же может негативно отразиться на успешности постконфликтного восстановления в целом.

Рецензия посвящена опубликованному в 2018 г. во Франции научно-популярному изданию «Что такое “макронизм”?» («Qu’est-ce que le macronisme?») под редакцией Э. Фотторино. Подробно рассмотрена структура и приведен детальный анализ глав книги, каждая из которых представляет собой очерк, интервью или статью известного ученого, политика, международного журналиста. Авторы излагают свое видение деятельности президента Эммануэля Макрона и перспектив развития французского государства. Рецензент отмечает, что общая тональность издания положительная: все без исключения авторы подчеркивают высокий уровень интеллекта и невероятную амбициозность французского лидера — личные качества Э. Макрона, которые, в частности, способствовали ошеломительной карьере молодого и малоизвестного еще несколько лет назад политика. Рецензент заключает, что данное научно-популярное издание позволяет составить достаточно полное представление о личности и политических воззрениях действующего главы Франции, интересно своей биографической частью и может быть рекомендовано специалистам-международникам, политологам, журналистам, а также лингвистам — в силу стилистики издания, написанного высокохудожественным литературным французским языком. Наконец, рассматриваемая книга представляет особенный интерес с точки зрения изучения роли личности в истории отдельного государства.