К началу 2010-х годов мощный позитивный импульс, характеризовавший отношения между Российской Федерацией и западными странами в энергетической сфере, стал явно иссякать. Обозначились серьезные противоречия в подходах сторон буквально ко всем ключевым вопросам повестки дня: от взглядов на пути возможного развития российского топливно-энергетического комплекса (ТЭК) и роль зарубежного капитала в нем до реализации конкретных проектов газопроводов и оценки перспектив правового и институционального регулирования энергетических отношений в Европе и мире. Российская военная операция на Украине 2022 г. обострила все эти разногласия до предела, фактически парализовав любые формы сотрудничества в энергетической сфере. Эти обстоятельства заставляют задуматься о движущих силах, идейно-ценностных императивах и логике развития энергетической политики России и стран Запада. В настоящей статье предпринята попытка рассмотреть указанные вопросы через призму реалистского и либерального подходов в теории международных отношений (ТМО). В первой части исследования описаны базовые теоретико-методологические установки этих подходов вообще и обозначены возможности их применения к изучению энергетической проблематики в частности. Далее проведен последовательный сравнительный анализ объяснительного потенциала каждого из подходов применительно к ключевым узлам противоречий в отношениях РФ и стран Запада в энергетической сфере. Автор приходит к выводу, что, хотя многие шаги руководства России, США и Европейского союза вполне могут быть объяснены с точки зрения логики либерального подхода в ТМО (это касается как политики ряда стран ЕС по сохранению деполитизированного энергетического сотрудничества с РФ, так и законодательных мер Брюсселя для защиты внутреннего энергетического рынка от монопольного доминирования «Газпрома»), положения политического реализма гораздо лучше объясняют и предшествующую динамику международных отношений в этой области, и их нынешнее состояние, и перспективы развития. В частности, именно с позиций логики политического реализма представляется целесообразным рассматривать стремление западных государств совершить «энергетический переход» и тем самым нивелировать свою зависимость от углеводородов, хотя потенциальные противоречия России и Запада на данной почве пока не материализовались в полной мере.
Взаимодействие в сфере энергетики традиционно составляло одну из несущих опор в отношениях Европейского союза и России. Особую роль в рамках этого сотрудничества играли механизмы Энергетического диалога, действовавшего в период с 2000 по 2014 г. В данной статье на основе последовательного критического анализа официальных документов предпринята попытка выявить внутренние и внешние детерминанты развития Энергетического диалога Россия–ЕС, оценить общую логику и динамику его эволюции, а также ключевые результаты. Автор заключает, что безусловным локомотивом первых пяти лет работы Энергодиалога выступал Европейский союз, который стремился не только гарантировать надежность поставок российских энергоресурсов по приемлемым ценам, но и взять под контроль их добычу и транспортировку. Сопоставление положений Договора к Энергетической хартии и ключевых направлений работы Энергодиалога Россия–ЕС позволило выявить еще одну задачу, которую ставил перед собой Евросоюз: навязать Москве принципы общеевропейской энергетической политики, что натолкнулось на решительное сопротивление российского руководства. С 2006–2007 гг. приоритеты сторон в энергетической сфере начали всё более явственно расходиться на фоне кардинальных изменений как во внутренней энергетической политике Москвы и Брюсселя, так и в положении России на международной арене. В этой связи менялись содержание и структура Энергодиалога: вопросы создания единого энергетического сообщества и энергорынков уходили на второй план, приоритетными становились проблемы стратегического планирования и развития механизма раннего предупреждения. Таким образом, к 2014 г., когда по инициативе ЕС Энергодиалог фактически прекратил свою деятельность, в его работе уже наметились определенные кризисные тенденции. Тем не менее этот механизм позволил России приобрести большой опыт взаимодействия с Европейской комиссией как наднациональным органом ЕС, и этот опыт может оказаться востребованным в будущем.
В последние годы энергетическая политика Германии была направлена на достижение нескольких долгосрочных целей: помимо обеспечения энергетической безопасности речь шла о реализации энергетического перехода и одновременно о превращении страны в важнейший газовый хаб внутри Европейского союза. Особое значение для достижения всех указанных целей имело сотрудничество с Российской Федерацией как ключевым экспортером природного газа в ФРГ. В то же время отношения между двумя странами отличались противоречивой динамикой, что особенно ярко проявилось в политической борьбе, которая развернулась вокруг проекта нового газопровода, получившего название «Северный поток-2». В рамках статьи предпринята попытка проследить эволюцию взглядов и аргументации ключевых участников дискуссий в ФРГ вокруг проекта «Северный поток-2». В первой части статьи подробно проанализированы позиции основных групп интересов, ведущих политических партий, а также региональных властей. Показано, что представители бизнес-структур и ориентирующихся на них политических сил (СДПГ, ХСС, часть ХДС и СвДП) в целом были склонны поддерживать реализацию проекта при соблюдении ряда условий, в частности при гарантировании Россией сохранения транзита газа через Украину. Гораздо более критическую позицию в отношении «Северного потока-2» заняли правозащитная (легалистская) группа и экоактивисты, на которых ориентировались «Зеленые» и частично ХДС и СвДП. При этом на политику федерального правительства не могли не оказывать влияния и внешнеполитические факторы. ФРГ прилагала значительные дипломатические усилия, чтобы не только согласовывать свою позицию с другими странами — членами ЕС, но и преодолевать сопротивление проекту со стороны США и Украины. Тем не менее автор заключает, что, несмотря на все описанные трудности, путем различных компромиссов германское правительство достаточно уверенно продвигало реализацию «Северного потока-2». Всё изменилось после признания Россией независимости ДНР и ЛНР. Правительство ФРГ остановило процесс сертификации «Северного потока-2», это решение поддержали все основные германские политические партии.
С середины 2010-х годов международное сообщество в лице прежде всего наиболее развитых стран стало уделять повышенное внимание проблеме снижения углеродного следа в окружающей среде посредством более широкого внедрения возобновляемых источников энергии, электрификации транспорта и обеспечения экологически приемлемого промышленного производства. Соединенные Штаты Америки стремятся стать лидерами намечающегося энергетического перехода, для чего уже приняли комплекс мер, направленных на стимулирование инновационного технологического развития. Достижение этой амбициозной цели невозможно без обеспечения стабильного доступа к так называемым критическим минералам. Однако здесь США сталкиваются с растущей конкуренцией со стороны КНР. С начала 2000-х годов Китай смог сконцентрировать на своей территории глобальные производственные мощности, получить доступ к ключевым добывающим центрам за рубежом и стать практически монополистом на рынках критических минералов. Это в свою очередь ставит правительство Соединенных Штатов перед настоятельной необходимостью выработки мер по преодолению зависимости от КНР в данной сфере. Автором обозначены факторы, которые актуализировали и политизировали проблематику критических минералов в международных отношениях в последние годы и в итоге привели к ее секьюритизации в американском официальном дискурсе при Д. Трампе, что выразилось, в частности, в появлении концепции «минеральной безопасности». Проведен сравнительный анализ подходов администраций Д. Трампа и Дж. Байдена к преодолению зависимости от КНР в сфере критических минералов и выявлены ключевые направления актуальной стратегии США в этой области. Показано, что если администрация Д. Трампа отдавала приоритет стимулированию внутренней добычи критических минералов, то команда Байдена‒Харрис во многом под давлением местных сообществ и экологических групп решила сделать акцент на развитии обрабатывающего и производственного секторов. Как отмечает автор, США, не имея возможности в текущих условиях оспорить практически монопольное положение КНР как производителя и поставщика критических минералов рыночными методами, стремятся использовать в качестве инструмента конкуренции правозащитную риторику. Воплощением этого курса стала Инициатива по управлению энергетическими ресурсами, направленная на продвижение высоких экологических и социальных стандартов в мировом добывающем секторе. С ее помощью Соединенные Штаты рассчитывают при поддержке своих союзников потеснить КНР на сырьевых рынках. Тем не менее автор заключает, что в краткосрочной перспективе Вашингтону не удастся полностью устранить зависимость от импорта критических минералов из КНР. Что касается более амбициозных долгосрочных целей США, то и их достижение представляется сейчас проблематичным как в силу накопленного Китаем производственного потенциала, так и по причине недостаточных объемов финансирования программ развития возобновляемой энергетики.
В настоящее время идеи устойчивого развития и зеленой энергетики в той или иной мере проникли в социально-экономическую и политическую повестку практически всех государств Арабского Востока. Природные условия региона и его уязвимость перед природными катастрофами стимулируют внимание к вопросам экологической безопасности и перехода к возобновляемым источникам энергии. Авторы ставят перед собой цель, с одной стороны, обрисовать открывшиеся в последние годы в арабских странах перспективы наращивания потенциала чистой генерации и вытеснения традиционных энергоносителей, а с другой — оценить проблемы и пределы диверсификации зеленых практик и их возможностей с точки зрения поддержания экологической безопасности государств региона. Показано, что в настоящий момент альтернативный подход к электрогенерации в регионе постепенно укореняется и, судя по масштабам реализуемых крупных проектов, имеет хорошие перспективы, особенно в сфере использования солнечной энергии. В то же время при всей привлекательности подобных проектов у них есть серьезные экономические и технологические ограничители, связанные, в частности, с вопросами ценообразования, проблемами хранения энергии и утилизации отходов. Однако, как подчеркивают авторы, главным препятствием на пути к формированию согласованной и эффективной климатической политики в масштабах всего Арабского Востока остаются сильные диспропорции в показателях экономического развития государств региона. В статье подробно проанализирован опыт самых передовых арабских стран в области внедрения возобновляемых источников энергии — Объединенных Арабских Эмиратов и Саудовской Аравии. Авторы отмечают, что эти государства активно экспериментируют со всеми известными ныне способами получения зеленой энергии, в том числе с водородом, но в то же время стремятся развивать и атомную энергетику. Вместе с тем их амбициозные проекты не отражают реальное положение дел в регионе в целом, большинство стран которого крайне осторожны в принятии рискованных дорогостоящих решений в области энергетики и климатической политики и не готовы к тому, чтобы безоговорочно перенимать западные подходы и установки в области «озеленения» экономики, предпочитая выжидательную стратегию. Этим обусловлена известная инертность в сфере возобновляемых источников энергии, демонстрируемая большинством стран Арабского Востока.
Боливарианская Республика Венесуэла переживает глубокий политический и экономический кризис, который усугубляется жесткими ограничительными мерами, введенными против страны США и их союзниками. В подобных условиях большое значение приобретает фактор внешней экономической поддержки. Одним из важнейших ее источников в последние годы была Российская Федерация, активно использовавшая в этих целях широкий арсенал инструментов экономической дипломатии. В данной статье предпринята попытка на основе широкого массива официальных источников, а также работ современных отечественных и зарубежных исследователей выявить особенности развития экономической дипломатии России в отношении Венесуэлы в период президентства У. Чавеса (1999–2013) и Н. Мадуро (2013 г. — н.в.). Автор отмечает, что уже в первый рассматриваемый период произошла институционализация двустороннего экономического сотрудничества. Наиболее интенсивное взаимодействие развернулось в топливно-энергетической и военно-технической сферах. Механизмы экономической дипломатии России включали прежде всего выдачу государственных и частных кредитов, предоставление инвестиций, выплату денежных вознаграждений за возможность разрабатывать богатые углеводородами месторождения. Приход к власти нового президента Венесуэлы Н. Мадуро сопровождался резким обострением политической и экономической ситуации в стране, которая дополнительно осложнялась экономическими санкциями со стороны США. Эти санкции затрагивали также российские проекты в республике. Несмотря на это, Москва продолжила оказывать Венесуэле существенную поддержку посредством уже проверенных механизмов экономической дипломатии, которые дополнились рядом новых, включая реструктуризацию проблемной задолженности и осуществление авансовых поставок продукции. В то же время автор отмечает, что помощь эта носит скорее точечный характер, затрагивая лишь отдельные сферы, в основном нефтегазовую и военнотехническую, и ее масштабы недостаточны для полного преодоления экономического кризиса в Венесуэле. В этих условиях особое значение приобретает внутриэкономическая политика венесуэльского правительства. Благодаря осуществляемым с 2018 г. либеральным экономическим реформам в Венесуэле на сегодняшний день наметилась тенденция к выходу из экономического кризиса. В заключение автор приводит перечень мер и инструментов, которые могла бы применить Российская Федерация в рамках помощи Венесуэле и которые позволили бы закрепить эту положительную тенденцию.
